Открытое письмо Грыгория Орлова Иечке Ракушкиной …

Открытое письмо Грыгория Орлова Иечке Ракушкиной

Дорогая Ия. Впервые за без малого полтора года тесной связи у меня возникла необходимость Вам объясниться. То, что заставило меня испытать неловкость и стыд вчера вечером, по большому счёту ничего не означает. Семейные пары не разводятся из-за таких пустяков, по крайней мере на следующий же день. Одна трещина редко становится причиной раскола, но также редко способствует росту взаимной симпатии и доверия между мужчиной и женщиной. Особенно в том возрасте, когда они выбирают уже не просто партнёра для удовольствий, а пытаются слепить из того, что осталось от жизни, нечто, что могло бы стать надёжной уютной бухтой и прекрасным завершением картины маслом, а может быть даже чем-то большим, ибо мечты единственное, что заставляет нас просыпаться по утрам после того, когда все долги возвращены и все обязанности исполнены.

Вы, как любая другая Женщина, имеете священное право раздвигать границы своих «да», «нет» и «нахуй-нахуй» насколько хватает воображения. Имеете столько же прав на вежливость, сколько на грубость. Можете устанавливать и менять устав отношений, в том числе и сексуальных. Само собой разумеется, Вы свободны распоряжаться своей волей в том режиме, какой удобен Вам и только Вам. И как любой человек, которого касается Ваш манифест, я могу принять его на своё усмотрение. Где-то подчиниться, где-то подстроиться, где-то привыкнуть или взбунтоваться, на всякий случай разрушив всё до основания.

О причинах такого рода «бунта» мы знаем с Вами всё. Эго и нетерпимость свойственны нам в одинаковой мере, поэтому с этой минуты я буду говорить не о нас, а о других Иване с Марьей, которые жили далеко за горами и пытались построить собственный маленький рай. Всё у них шло лучше некуда, но как-то раз, будучи в лёгком трансе от удара молотка по указательному пальцу (всяк знает, что рай без вешалки что дым без огня, а вешалка без славного гвоздя как хрен без маникюра), Ваня простодушно ляпнул что-то такое бестактное относительно цвета марьиных волос. А может быть размера ушей. А может быть глубины глаз или кривизны ног... Никто этого точно не знает. Ваньша и думать не думал, что мимолётный упрёк как-то Машу зацепит, а тот и не зацепил. Просто упал камушком в её сердце и сделалось оно тяжелее. Немного погодя в него попал ещё один камень, а как-то раз досталось и самому Ванюшке. Что-то в нём такое рассмешило Марию, до упаду, но не в самый удачный момент, поэтому в тот день наш Ваня-молодец тоже обзавёлся устойчивым комплексом неполноценности. А уж в то злополучное утро, когда, плюнув на недостроенный рай, они послали друг друга к чертям собачьим, оба были до такой степени закомплексованы, что думали только о том, как бы отгородиться от всего мира двухметровым забором и гори оно всё пропадом.

Подобных историй тысячи. Справедливости ради нужно сказать, что их не просто тысячи, а миллионы, если не миллиарды. Поэтому, когда не с руки быть тактичным и деликатным, если в момент, когда хочется ласки говоришь «да», а когда хочется курить говоришь «ещё чего!», говоришь «мечтать не вредно» или «щас, разогналась» и даже, - почему бы и нет, - норовишь скрутить виртуальную фигу перед носом у этого, который что-то о себе возомнил, то и не нужно отказывать себе в мимолётном удовольствии. Ставь его на место - крути, верти и посылай на голубом глазу. Взаимная доверительность в интимных отношениях хрупкая и бесполезная цацка. Настоящий мужик тот, который пришёл, увидел, сделал дело и отвалил, по команде, на «раз-два-три», а настоящая баба та, чьё кредо – «всегда». Остальное это так, пациенты. Неисчерпаемый планктон для терапии. Миллионы и миллиарды подранков, живущих за двухметровыми заборами собственных комплексов.

Возвращаясь к нам с вами. Вчера вы дали мне понять, что всё, выходящее за рамки традиционного охвата интимных удовольствий в вашем понимании нечто, эквивалентное слову мерзость. Вы сделали это с такой небрежной элегантностью, что неловкость, которую я испытал после Ваших слов была поистине оглушительной. Мне и сейчас крайне стыдно. Я чувствую себя иродом, покусившимся на святыни. Залётной чернью, осквернившей целомудренный альков. Назойливым мерзавцем-искусителем, переполненным плотской ересью. Мне жаль, что я нечаянно озвучил что-то там из своих ночных фантазий и это правильно, что Вы, недолго думая, поставили меня на место. Если бы я мог провалиться сквозь пол силою мысли, то писал бы сейчас из подвала с котами и от того, как они скребутся, моей душе было бы многажды легче. Но я всё ещё здесь и мне всё ещё неловко за свой роковой позор.

Что я могу сказать. Поймите, простите.. я больше не буду. Не то что заикаться о каких-то абстрактных фантазиях по отношению к Вам, а даже флиртовать открыто вслух, ведь эротика - это провокация, а стало быть грязь. Однажды Вы пытались меня вразумить, что секс скучная неблагодарная тема, но тогда я был глух, а теперь, слава богу, прозрел. Можно смело утверждать, что я, наконец, возненавидел его всеми фибрами свой души, будь он трижды проклят. Будь он хоть четырежды полезен, будь он хоть миллиард раз хорош, я говорю ему твёрдое «ещё чего!», я говорю ему «щас, разогнался» и кручу ему четыре фиги на руках и ногах – и пусть теперь он чешет репу и ищет контактов с людьми и места в природе, а я возьму холодное пиво и отправлюсь на поиски шезлонга в своём гараже. Спрашивается, нафига я вообще его туда убирал…

На этом месте текст обрывается. Подпись отсутствует. Адрес отправителя не указан…